– А что с теми парнями не так? – спросил арестант. – Что с Олегом?

– Это я тебе потом расскажу, в ходе допроса, – ответил Гуров, не оборачиваясь к нему. – Если ты будешь хорошо себя вести, то все узнаешь. – После этого он вновь обратился к прокурору: – Можете вы, Геннадий Александрович, подсказать мне такое место, где задержанный находился бы в безопасности до суда?

– Пожалуй, могу, – ответил прокурор. – Везите его в Ивантеевку, Лев Иванович. Это районный центр. Он находится в часе езды от Камнеозерска. Николай дорогу туда хорошо знает. Начальник тамошнего СИЗО Безручко – честный человек. Я ему позвоню, заранее предупрежу. Дескать, к вам могут привезти клиента.

– Но могут и не привезти! – проговорил Гуров.

– Могут и не привезти, – повторил Прошин. – Алексей Анатольевич будет ко всему готов.

– Спасибо! – сказал полковник. – Вы меня снова выручаете.

– А вы, я вижу, уже близки к раскрытию этих преступлений, не так ли? – спросил прокурор.

– Да, теперь, кажется, близок, – ответил сыщик, повернулся к водителю и скомандовал: – Поехали, Николай!

Когда машина отъехала от города километров двадцать и вдоль дороги пошли перелески, Гуров сказал водителю:

– Сверни вон в тот перелесок и остановись.

Николай выполнил распоряжение, и автомобиль замер на небольшой поляне.

Полковник вывел охранника наружу, подальше от машины, после чего снял браслет со своей руки и защелкнул его на крепкой ветке ближайшего дерева.

Вслед за этим он повернулся к арестанту и сказал:

– Вот здесь мы с тобой, Дима, и поговорим по душам. Теперь я буду спрашивать, а ты – отвечать, причем правдиво. Сам понимаешь, что от этого зависит твоя жизнь. Протокол о твоем задержании я не составлял, никто не знает, что ты здесь.

– Неправда! – воскликнул Дементьев с самым настоящим испугом. – Водитель знает!

– Водитель будет молчать, – твердо проговорил Гуров. – Но я не хочу тебе угрожать, надеюсь на твое благоразумие, вполне допускаю, что вина на тебе не такая уж и большая, срок мотать ты недолго будешь. Итак, отвечай. Это ты убил своего напарника Дениса Сурикова?

– Нет, не я! – едва ли не выкрикнул арестант. – Я вообще никого не убивал! Я и не знал, что их всех прикончат! Он сказал, что речь идет только об ограблении! Им деньги были нужны, ничего больше!

– Кто сказал? Ты его знаешь?

– По имени не знаю. В курсе только, что он с вашими тесно связан, с ментами то есть.

– А ну-ка посмотри сюда, – сказал Гуров, достал телефон и вывел на экран фотографии, полученные от капитана Круглова. – Здесь два человека. Кто из них с тобой разговаривал?

Арестант всмотрелся в фотографии, после чего ткнул пальцем в изображение капитана Семенова и сказал:

– Вот этот со мной разговаривал и все организовал. Он у них главный.

– Ты не ошибаешься? – осведомился полковник.

– Нет, точно он, – заявил Дементьев.

– Так, теперь давай подробно излагай, что он тебе говорил! – резко проговорил сыщик. – Не пропусти ни одной подробности! – Он включил телефон на запись.

– Значит, это где-то в феврале было, – начал рассказывать арестант. – У нас в семье тогда с деньгами совсем туго стало. Парикмахерская, в которой жена работала, закрылась. Да еще и сама Людмила заболела, а лекарства нужны были дорогие. В общем, я оказался совсем на мели. Один раз занял деньги в одной конторе, другой. Отдавать уже нечем было. Стал я обращаться подряд ко всем знакомым. Не может ли кто выручить, хоть тысячу подкинуть до получки. Тут один мой знакомый и сказал мне, что есть человек, который предлагает большие деньги на выгодных условиях. Я, конечно, согласился с этим благодетелем встретиться. Общались мы с ним в ресторане. Он там жратвы вкусной заказал, коньяка. Все вроде по-людски, как оно и положено.

– Это был тот самый человек, на фото которого ты показал? – спросил Гуров.

– Он самый, – ответил Дементьев.

– А как он представился? Кем?

– Да никем он не представился. Сказал, что его зовут Семен, да и все. Даже телефон свой не дал. Этот Семен мне тогда сказал, что есть возможность за одну ночь заработать столько, что на всю жизнь хватит. В общем, когда он назвал сумму, я просто обалдел. Обещал пять лимонов! Причем не в долг, а просто мои они будут.

– За что же он готов был заплатить тебе пять миллионов? – поинтересовался сыщик. – Что от тебя требовал?

– Семен сказал, что ему прежде всего нужна информация. Он задумал ограбить Куликова, но у него сведений не хватало. Их человек ходил возле дома, наблюдал, но это мало что дало. Да и была опасность засветиться. Ему нужно было знать все. Когда хозяева ложатся и встают, план дома, расположение комнат. Есть ли у Куликова оружие. Если так, то где оно хранится. Но прежде всего Семену требовался код сейфа.

– Ты все это ему рассказал?

– Ну да. Труднее всего было узнать код. Но тут я проявил изобретательность и в конце концов выведал и это.

– А еще что?

– В каком смысле? – Охранник изобразил на лице искреннее удивление.

– Не придуривайся, Дима, – строго сказал ему Гуров. – Информация, конечно, дорого стоит, но от тебя ведь требовалась не только она. Ты Семену свой ключ отдал, да?

– Да, ключ. То есть нет, мой у меня остался, – произнес Дементьев. – Я изготовил копию, ее и отдал.

– А Сурикова, твоего напарника, ты убил?

– Вот, опять вы за свое! – воскликнул охранник. – Я же говорил уже, что никого не трогал. Не знаю я, кто из них убил Дениса! Для меня это был настоящий шок. Когда я увидел, что погибли все, даже дети…

– Ты говоришь «кто из них». Это значит, что Семен действовал не один, так?

– Не один, это точно, – сказал охранник. – Но сколько их было, я не знаю. Я все время имел дело только с Семеном. Откуда я знаю, что их было несколько человек? Да оттуда, что Семен то и дело оговаривался. Дескать, мы это сможем, мои ребята найдут. Ну и все в таком роде.

– За вашей встречей с Семеном кто-нибудь наблюдал? Какой-то человек может подтвердить твои слова?

– Этого я не знаю. Может, кто-то из дружков Семена и наблюдал, но я точно не знаю, не видел.

– Точно никого из банды не видел, кроме Семена?

– Да, никого.

– Деньги тебе тоже Семен отдал?

– Да, на другой день, – ответил Дементьев. – Мы договорились встретиться у заброшенного цеха авиазавода. Там он передал мне сумку, в ней лежали пять миллионов. Еще он меня